+7 812 335-15-88
Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Чапыгина, 6
Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Чапыгина, 6
Телевизионная химия: как одна пылинка могла испортить фильм и сорвать выпуск новостей
27.11.2024
Увлечение фотографией решило не только профессиональную судьбу Валентины Александровны. В техникуме она встретила такого же энтузиаста, влюбилась, вышла замуж. Позже и сын Денис разделил интерес родителей. Мама была категорически против его стремления работать на телевидении, боялась, что однажды узкопрофильная специальность окажется невостребованной, такое приходилось переживать и ей. Да и времена начинались неспокойные – 90-е годы.
Но никакие уговоры не помогли. Денис поначалу сдался и даже поступил на завод-втуз, принадлежавший Ленинградскому металлическому заводу. Отучился семестр, прошел практику у мамы на телецентре (в звуковом цехе) и окончательно определился со своим будущим. Перевелся в Институт киноинженеров и продолжил учебу там. Трудовую деятельность начал в том же звукоцехе, где когда-то стажировался, потом стал звукорежиссером на радио, в службе новостей. Коллеги относились к Денису с теплотой, а он чувствовал себя на своем месте.
К сожалению, пройти действительно большой путь в журналистике он не успел. Долгая жизнь не ждала и его отца. Муж Валентины Александровны скончался от рака в 48 лет, сын, по той же причине, в 43. Врачи сказали – это наследственность.
«Мы всей семьей увлекались фотографией, мы это не бросали. У нас очень много фотографий, очень много слайдов, у каждого был свой фотоаппарат. У меня сейчас дома такая маленькая экспозиция, там сына фотоаппарат, мой и мужа. Ну, к сожалению, уже никого нет живых, кроме меня… Мы были на одной волне, не только коллеги, но и вообще. И мне, конечно, очень тяжело», – признается Петрова.
В семье Валентины Александровны буквально все нашли свое призвание, с радостью шли на работу, потому что горели своим ремеслом. Бабушка трудилась в конструкторском бюро в сфере космонавтики, дедушка был начальником насосной станции на Охтинском химкомбинате и заведовал плотиной, следующее поколение применяло свои знания и непосредственно участвовало в развитии отечественного телевидения, и все тяготели к творчеству.
Дом их был в районе Ржевка-Пороховые, многие из рода погибли в годы Великой Отечественной войны. Поэтому семейной традицией стало посещение Пороховского кладбища 9 мая. Когда-то вся родня поминала близких именно там, а сегодня Валентина Петровна чаще бывает на другом кладбище – где похоронен единственный сын. Лето она провела в деревне, а теперь возвращается к жизни в городе и – самое сложное - в опустевшем доме. Где комната Дениса остается нетронутой.
Как призналась наша героиня, годы службы на Ленинградском телевидении она вспоминает с легкой грустью. Это была интересная, бурная жизнь, есть чем гордиться.
«Некоторые говорят, мол, ненавижу свою работу, Я свою работу любила и считаю, что мне в этом повезло. Жизнь так сложилась, что потеряла близких, но я благодарна богу за то, что у меня все это было», – говорит Петрова.
Осталось, пожалуй, научиться хоть на время забывать о боли. И чаще радоваться, что повезло испытать столько чистой любви – и в жизни, и в профессии.
Но никакие уговоры не помогли. Денис поначалу сдался и даже поступил на завод-втуз, принадлежавший Ленинградскому металлическому заводу. Отучился семестр, прошел практику у мамы на телецентре (в звуковом цехе) и окончательно определился со своим будущим. Перевелся в Институт киноинженеров и продолжил учебу там. Трудовую деятельность начал в том же звукоцехе, где когда-то стажировался, потом стал звукорежиссером на радио, в службе новостей. Коллеги относились к Денису с теплотой, а он чувствовал себя на своем месте.
К сожалению, пройти действительно большой путь в журналистике он не успел. Долгая жизнь не ждала и его отца. Муж Валентины Александровны скончался от рака в 48 лет, сын, по той же причине, в 43. Врачи сказали – это наследственность.
«Мы всей семьей увлекались фотографией, мы это не бросали. У нас очень много фотографий, очень много слайдов, у каждого был свой фотоаппарат. У меня сейчас дома такая маленькая экспозиция, там сына фотоаппарат, мой и мужа. Ну, к сожалению, уже никого нет живых, кроме меня… Мы были на одной волне, не только коллеги, но и вообще. И мне, конечно, очень тяжело», – признается Петрова.
В семье Валентины Александровны буквально все нашли свое призвание, с радостью шли на работу, потому что горели своим ремеслом. Бабушка трудилась в конструкторском бюро в сфере космонавтики, дедушка был начальником насосной станции на Охтинском химкомбинате и заведовал плотиной, следующее поколение применяло свои знания и непосредственно участвовало в развитии отечественного телевидения, и все тяготели к творчеству.
Дом их был в районе Ржевка-Пороховые, многие из рода погибли в годы Великой Отечественной войны. Поэтому семейной традицией стало посещение Пороховского кладбища 9 мая. Когда-то вся родня поминала близких именно там, а сегодня Валентина Петровна чаще бывает на другом кладбище – где похоронен единственный сын. Лето она провела в деревне, а теперь возвращается к жизни в городе и – самое сложное - в опустевшем доме. Где комната Дениса остается нетронутой.
Как призналась наша героиня, годы службы на Ленинградском телевидении она вспоминает с легкой грустью. Это была интересная, бурная жизнь, есть чем гордиться.
«Некоторые говорят, мол, ненавижу свою работу, Я свою работу любила и считаю, что мне в этом повезло. Жизнь так сложилась, что потеряла близких, но я благодарна богу за то, что у меня все это было», – говорит Петрова.
Осталось, пожалуй, научиться хоть на время забывать о боли. И чаще радоваться, что повезло испытать столько чистой любви – и в жизни, и в профессии.
В продолжении серии материалов о ветеранах Ленинградского телевидения нельзя не рассказать о человеке, которого зрители, увы, не знают в лицо. Она не появлялась в кадре, не охотилась за злободневными темами, не придумывала полюбившиеся советской и российской публике передачи, но именно от нее (и ее коллег) зависело, выйдет ли тот или иной сюжет в эфир. Это Валентина Александровна Петрова.
Она пришла на телецентр инженером-химиком в цех монтажа и обработки пленки, вскоре, продемонстрировав высокий профессионализм, стала старшим инженером, в разные годы также работала с продуктами «Лентелефильма», редакции зарождающегося канала «Санкт-Петербург», восстанавливала и оцифровывала шедевры телекинофонда Ленинградского телевидения и Пятого канала. И несмотря на сложность выбранного дела, невероятный груз ответственности, перипетии собственной судьбы и постепенное угасание пленочного производства оставалась верна профессии.
«Выбрала профессию я, наверное, в детстве. Я с детства занималась фотографией. В те годы, 60-е, 70-е, еще мало у кого были фотоаппараты. У меня у единственный в классе был, и я была, в общем-то, эдаким фотокорреспондентом нашего класса», – вспоминает Валентина Александровна.
Петрова хорошо училась и очень любила химию, обожала учительницу по этому предмету. После школы она окончила техникум химической промышленности, за ним Ленинградский институт киноинженеров, а потом осталась работать в родном вузе на кафедре физической органической химии. В 1981 году Петровой предложили место инженера-химика на телецентре, где открылся цех обработки кинопленки – раньше это производство было только на «Ленфильме».
Она пришла на телецентр инженером-химиком в цех монтажа и обработки пленки, вскоре, продемонстрировав высокий профессионализм, стала старшим инженером, в разные годы также работала с продуктами «Лентелефильма», редакции зарождающегося канала «Санкт-Петербург», восстанавливала и оцифровывала шедевры телекинофонда Ленинградского телевидения и Пятого канала. И несмотря на сложность выбранного дела, невероятный груз ответственности, перипетии собственной судьбы и постепенное угасание пленочного производства оставалась верна профессии.
«Выбрала профессию я, наверное, в детстве. Я с детства занималась фотографией. В те годы, 60-е, 70-е, еще мало у кого были фотоаппараты. У меня у единственный в классе был, и я была, в общем-то, эдаким фотокорреспондентом нашего класса», – вспоминает Валентина Александровна.
Петрова хорошо училась и очень любила химию, обожала учительницу по этому предмету. После школы она окончила техникум химической промышленности, за ним Ленинградский институт киноинженеров, а потом осталась работать в родном вузе на кафедре физической органической химии. В 1981 году Петровой предложили место инженера-химика на телецентре, где открылся цех обработки кинопленки – раньше это производство было только на «Ленфильме».
«Меня техникум научил руками работать. Это очень здорово, потому что я практиковалась на заводе ГИПХ (Государственный институт прикладной химии, ныне Российский научный центр «Прикладная химия». – Прим. ред.), нас там так выдрессировали, что проводить анализы, которые нужны были здесь, на телевидении, мне не составило труда, я очень хорошо разбиралась в этом», – рассказывает Валентина Александровна.
В цехе телецентра стояли тяжеловесные машины для проявки позитивной и негативной пленки, глянцевания и других операций, сложность которых современному человеку, решающему любую проблему нажатием кнопки, объяснить с первого раза едва ли получится. Молодой специалист Валентина Петрова работала с растворами, которые потом использовались в аппаратах. Фиксирующие растворы сотрудники телецентра собирали после использования, исследовали состав и отправляли на регенерацию, в результате чего получали чистое серебро (99,8%).
В цехе телецентра стояли тяжеловесные машины для проявки позитивной и негативной пленки, глянцевания и других операций, сложность которых современному человеку, решающему любую проблему нажатием кнопки, объяснить с первого раза едва ли получится. Молодой специалист Валентина Петрова работала с растворами, которые потом использовались в аппаратах. Фиксирующие растворы сотрудники телецентра собирали после использования, исследовали состав и отправляли на регенерацию, в результате чего получали чистое серебро (99,8%).
Валентина Александровна Петрова проработала инженером-химиком на телецентре 40 лет. Благодаря ее труду сохранены, отреставрированы и оцифрованы лучшие сюжеты, программы и спектакли Ленинградского телевидения.
Из химической лаборатории – на телевидение
Любовь к профессии, объединившая семью
Одна ошибка – и ты подвел огромную команду коллег
Параллельно с колдовством над кинопроектами каждый день шла и другая работа – телеоператоры снимали сюжеты для спортивных передач и семичасового выпуска новостей, а химики проявляли набитую событиями 16-миллиметровую пленку на специальных машинах. В цехе их было две – аппарат DSCL французской фирмы Debri, переформатированный из черно-белого в цветной, и отечественная машина ЛОМО – модель 47 П-1. Валентина Александровна и сейчас по изображению может определить, на каком из этих устройств была обработана пленка.
«Я когда была после Олимпиады Москве, где построили новый телецентр, смотрела их цех обработки. Это было что-то потрясающее, конечно! От реставрационной машины до проявочных, там у них даже все эти колбочки, вся посуда химическая, фирмы Kodak была. А мы здесь... Но все равно у нас качество было хорошее», – гордится специалист.
Со временем все силы цеха были брошены исключительно на программы, которые создавал телецентр, а кино «переехало» на «Ленфильм». Количество проектов росло, а вместе с ним скорость, день был расписан по минутам: получить раствор, проверить его после прохождения пленки, восстановить истощенный исходный состав с помощью добавок, отсмотреть проявленные пленки с помощью проектора, передать их в монтаж. Перерыв можно было сделать после утреннего запуска машин.
«Мы с механиком писали “Работать можно” и шли пить кофе. Знаменитый был кофейный бар там, где сейчас бизнес-центр, столики стояли прямо в фойе. Туда все приходили: ”О, привет, вы проявили мою пленку?”. Обсуждали, конечно, в основном производственные темы. Очень много с журналистами общались. Сейчас кругом общение онлайн, а мы все были в коридорах, в кофейне. Там всегда ждал кто-то из друзей», – вспоминает Петрова.
Дружба дружбой, а засиживаться с чашечкой кофе – никак. Хоть цех подготовки и монтажа пленки и был полон техники, без человека она не справлялась. И от каждого сотрудника зависело буквально все. Ошибка при проявке, упущенная пылинка или царапинка – из-за такой мелочи кадр могли забраковать. А чтобы исправить эту ошибку, придется провести всю ночь за приготовлением новых растворов и прогоном отснятых лент через машины.
О нормированном рабочем дне, как известно, телевизионщики обычно слышат только со стороны. Сами они не знают, что это такое. Ты свободен, если выполнил работу и не успел подхватить новую. Так же в свое время на телецентре трудилась и Валентина Александровна. По ее словам, приживались в коллективе только энтузиасты, самые ответственные. Все остальные или теряли место, или сами сбегали.
«У нас даже такого не было понятия, что вот, мой рабочий день закончен. Если надо, значит, сделаем. Даже на производстве», – отмечает она.
«Я когда была после Олимпиады Москве, где построили новый телецентр, смотрела их цех обработки. Это было что-то потрясающее, конечно! От реставрационной машины до проявочных, там у них даже все эти колбочки, вся посуда химическая, фирмы Kodak была. А мы здесь... Но все равно у нас качество было хорошее», – гордится специалист.
Со временем все силы цеха были брошены исключительно на программы, которые создавал телецентр, а кино «переехало» на «Ленфильм». Количество проектов росло, а вместе с ним скорость, день был расписан по минутам: получить раствор, проверить его после прохождения пленки, восстановить истощенный исходный состав с помощью добавок, отсмотреть проявленные пленки с помощью проектора, передать их в монтаж. Перерыв можно было сделать после утреннего запуска машин.
«Мы с механиком писали “Работать можно” и шли пить кофе. Знаменитый был кофейный бар там, где сейчас бизнес-центр, столики стояли прямо в фойе. Туда все приходили: ”О, привет, вы проявили мою пленку?”. Обсуждали, конечно, в основном производственные темы. Очень много с журналистами общались. Сейчас кругом общение онлайн, а мы все были в коридорах, в кофейне. Там всегда ждал кто-то из друзей», – вспоминает Петрова.
Дружба дружбой, а засиживаться с чашечкой кофе – никак. Хоть цех подготовки и монтажа пленки и был полон техники, без человека она не справлялась. И от каждого сотрудника зависело буквально все. Ошибка при проявке, упущенная пылинка или царапинка – из-за такой мелочи кадр могли забраковать. А чтобы исправить эту ошибку, придется провести всю ночь за приготовлением новых растворов и прогоном отснятых лент через машины.
О нормированном рабочем дне, как известно, телевизионщики обычно слышат только со стороны. Сами они не знают, что это такое. Ты свободен, если выполнил работу и не успел подхватить новую. Так же в свое время на телецентре трудилась и Валентина Александровна. По ее словам, приживались в коллективе только энтузиасты, самые ответственные. Все остальные или теряли место, или сами сбегали.
«У нас даже такого не было понятия, что вот, мой рабочий день закончен. Если надо, значит, сделаем. Даже на производстве», – отмечает она.
Реставрация архивов Ленинградского телевидения
Начиная с 2012 года Петрова занималась восстановлением и сохранением телевизионного наследия – лучшие материалы, программы и проекты, а также телефильмы сначала реставрировались, а затем оцифровывались для архивов телекинофонда. Снова растворы, множество машин (реставрационная, глянцовочная, замывочная и ультразвуковая) и километры старой пленки. Глянцовочный аппарат, массивный, в деревянном корпусе, считался бывалым еще в 1981 году, когда Валентина Александровна только устроилась в цех. Однако и с таким инструментарием профессионалы добивались отличных результатов.
Ультразвуковая машина очищала пленку от пыли и жирных пятен. Затем с нее замывали эмульсионный слой, вручную затирали царапины, а потом обновляли глянец. В итоге на ленте практически не оставалось прежних повреждений, только самые глубокие. Таким образом Петрова и ее коллеги спасли практически весь архив Ленинградского телевидения кроме материалов 90-х годов. Это уже не производство, а чистое творчество, подчеркивает Петрова. По итогам можно оценить живой продукт и порадоваться своей к нему причастности. И вот уже забываются тревоги и вся эта нервотрепка в режиме новостного конвейера, в котором приходилось крутиться годами.
Ультразвуковая машина очищала пленку от пыли и жирных пятен. Затем с нее замывали эмульсионный слой, вручную затирали царапины, а потом обновляли глянец. В итоге на ленте практически не оставалось прежних повреждений, только самые глубокие. Таким образом Петрова и ее коллеги спасли практически весь архив Ленинградского телевидения кроме материалов 90-х годов. Это уже не производство, а чистое творчество, подчеркивает Петрова. По итогам можно оценить живой продукт и порадоваться своей к нему причастности. И вот уже забываются тревоги и вся эта нервотрепка в режиме новостного конвейера, в котором приходилось крутиться годами.
В те времена подобные предприятия и фотостудии согласно приказу Минбыта РСФСР собирали вторичное техническое серебро и отправляли в специальные пункты приема Госфонда. За хорошую работу, которая измерялась килограммами драгметалла, Валентина Александровна даже получала премию.
Как описать ее труд на каждом этапе без технических деталей? Это внушительная база точных знаний, неусыпный контроль над всеми процессами и огромная ответственность, ведь качество конечного продукта может решить один недостающий миллилитр вещества, пузырек воздуха или попавшая в машину пылинка. Лишиться кадра, снятого на ценную (и дорогую!) пленку, категорически нельзя, в целости и сохранности весь проявленный материал должен отправиться в монтажный цех, а затем – на экраны.
«Нам очень сложно было, потому что у нас не было водоподготовки. Оказалось, что телецентр стоит на гранитном плато, скважину пробить было невозможно в те годы. Поэтому у нас готовили водопроводную воду, страдало качество обработки - не было прозрачности. Компоненты, которые находились в воде (ионы меди, там железа, алюминия), были как яд для проявителей, они взаимодействовали с компонентами в пленке, и четкость цветопередачи снижалась. И мы стали самое дорогое – негативы – проявлять на «Ленфильме». Копии делали здесь, на телецентре, а контрольную копию – опять на “Ленфильме”», – рассказывает Петрова.
Как описать ее труд на каждом этапе без технических деталей? Это внушительная база точных знаний, неусыпный контроль над всеми процессами и огромная ответственность, ведь качество конечного продукта может решить один недостающий миллилитр вещества, пузырек воздуха или попавшая в машину пылинка. Лишиться кадра, снятого на ценную (и дорогую!) пленку, категорически нельзя, в целости и сохранности весь проявленный материал должен отправиться в монтажный цех, а затем – на экраны.
«Нам очень сложно было, потому что у нас не было водоподготовки. Оказалось, что телецентр стоит на гранитном плато, скважину пробить было невозможно в те годы. Поэтому у нас готовили водопроводную воду, страдало качество обработки - не было прозрачности. Компоненты, которые находились в воде (ионы меди, там железа, алюминия), были как яд для проявителей, они взаимодействовали с компонентами в пленке, и четкость цветопередачи снижалась. И мы стали самое дорогое – негативы – проявлять на «Ленфильме». Копии делали здесь, на телецентре, а контрольную копию – опять на “Ленфильме”», – рассказывает Петрова.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ